— В гробу отдохну.

— Не спеши, слишком ты молод, чтобы думать о смерти, — колко ответила мне Циан Дэйю, — сначала нужно детей родить и воспитать, после этого дождаться внуков и правнуков.

— Бабушка… Дети, это немного поспешно.

— Тебе уже двадцать три. Годы идут, Нуо и моложе ты не становишься. — Строго посмотрела на нее мать императора. — Тебе уже следует подумать об этом основательно. А может у вас какие-то… проблемы?

— Нет. Никаких. — Густо покраснела китаянка.

— Позвольте Нуо сначала закончить академию, лично мне хочется, чтобы она получила высшее образование, после этого можно будет и подумать о семейных нюансах.

— Еще два года… — внимательно посмотрела на меня Дэйю, получив мой согласный кивок, решила, — хорошо, Вениамин Старинов, только два года. А ты перестань краснеть, но никогда не разучивайся.

Последнее она адресовала уже Нуо, которая действительно залилась густой краской и бросала на меня быстрые взгляды, на которые остальные реагировали с понимающими улыбками.

Обед, так или иначе, прошел в довольно непринужденной обстановке, по крайней мере, все остались довольными. После него я предупредил Шамана и за нами подъехали… После этого мы присоединились к траурной процессии, за нами же двинулся автомобиль китайского посольства с сопровождением, замыкая всю процессию.

Неожиданно, но бывшая императрица решила присоединится к нам в этом… Это неспроста. Что же она задумала? Без внимания великих семей ее поступок не останется. Даже ее приезд уже многое значил. А вот Нуо не хочет говорить, что они обсуждали с ней, сказав, что мне бабушка сама об это расскажет. Кстати, скоро должен будет вернуться Седых… Не загонять бы старика, ему итак сто лет, не маленький мальчик чтобы носится между двумя городами. Нам тоже надо поговорить, сегодня я кстати это планировал, а ведь еще и мама Виолетты приехала… Родственники, блин.

После этого началась прощальная церемония, Соколову и Гробову она пришлась не по душе, судя по их лицам, они хотели просто сбежать отсюда… Я же совместно с девушками подходили и выражали свои соболезнования, кто-то их принимал, а кто-то смотрел на нас в слепой ярости. Однако конфликтов не возникло…

Бывшая императрица же стояла и просто с помощью переводчика передавала свои соболезнования, при этом находя нужные слова для этого момента.

— Не должно родителям хоронить детей. — Подошел к нам Седых. — Неправильно это.

— За такое у нас приволокли на императорскую площадь, устроив показательную казнь, невзирая на ранг и статус в обществе. — Тихо проговорила Дэйю. — В молодости я была свидетелем подобного, тогда мой муж отдал приказ казнить своего дядю, который в пьяном бреду ударил огнем по дому… Погибло десять человек, но это не изменило приговора. Если правитель слаб — слаба и страна. Почему же у вас так не делают?

— Сегодня поступила официальная информация о лишении семей участвующих в этом статуса семьи. Главы двух семей уже схвачены, а последний был уничтожен неизвестными. — Тихо проговорил Седых, после чего посмотрел на меня, — в течение недели сюда должны прибыть представители совета Великих семей.

— Хотелось бы с ними встретиться, — задумчиво проговорила Циан Дэйю, — думаю, придется задержаться.

— Понятно, совет — так совет. Пусть решают. — Ответил я.

А мама у Виолетты довольно привлекательна, несмотря на свои сорок, однако даже понятно в кого она такая маленькая… Однако, взгляд у нее жесткий, даже сейчас разговаривая с дочерью, она не изменилась в лице.

— Знахарь, говорит Шаман, — раздалось по рации.

— Слушаю, Шаман, — ответил я.

— Тебя Калинин зовет, говорит тут что-то важное. Мы у выхода.

— Понял. Иду.

— Прошу прощения, — кивнул я Седых и Циан, после чего развернулся и пошел в обход между могил, чтобы не оказаться задавленным в толпе.

На выезде устроили пункт связи, так же сейчас здесь дежурил реанимационный автомобиль, врачи узнав меня устало помахали, на что я ответил и быстро найдя Шамана и Калинина, нашел еще и Звягина оказавшегося здесь.

— Что случилось? — спросил я.

— Мне нужны люди, точнее ранговая охрана чтобы начать работу. Да, держи, здесь то, что ты просил, — протянул он мне папку, — откроешь только в безопасном месте. Сергей тоже в курсе дела, поэтому на него можно положиться.

— Буду рад поспособствовать в этом деле. — Кивнул подполковник.

— Так, сегодня я буду разговаривать с Киром Львовичем, там и решим, кого тебе дадим в охрану. Все-таки не самое безопасное мероприятие. За это спасибо. — Похлопал я по папке. — Изучу и посмотрю, что можно будет сделать.

— Гробову не доверяй, он прикормлен Ивановыми. — Заметил Глеб, — ладно, вы пока здесь, я буду в Бирске, начну собирать своих людей.

— Хорошо. — Кивнул я и невесело усмехнулся, — словно у нас есть кто-то не "прикормленный"?

— Есть, офицеры, но далеко не все. — Ответил он, после чего развернулся, покинув штаб, сел в машину и начал осторожно отъезжать от кладбища.

— Шаман пока убери к себе, потом заберу, — протянул я папку главе гвардии.

Да, а затем стали слышны выстрелы парадного караула, хоронили уже федералов и милиционеров. Подполковник посмотрел поверх голов, видя все кладбище, в полном молчании отдавал честь.

— Я добьюсь того чтобы погибших приставили к награде, — заявил я подполковнику, — все равно в августе ехать в Москву. Буду настаивать на встрече с президентом и министром обороны.

— А ты?

— А что я? Мне-то, зачем награда?

— За тот бой в горах, когда ты остался и прикрывал выживших пассажиров? Почему наши гости ничего не говорят по данному поводу?

— Я ранговый, поэтому вопрос обо мне будет решаться на совете Великих семей. Поэтому я знаю как они меня наградят… Не унесешь потом. — Невесело усмехнулся я, — пойду я, нечего мне здесь прохлаждаться.

Вернувшись к остальным, я продолжил молча стоять и смотреть, как уходят в землю погибшие. Видеть горем убитых родителей и детей… Одну старушку пришлось буквально вытаскивать из могилы, вызвали медиков, она была в истерике. Даже с сердцем плохо стало.

После этого на могилы начали украшать цветами, очень многие… Люди все шли и шли, особенно отмечая погибших детей, они не должны были умирать. Впрочем и это все быстро закончилось… Несмотря на жуткую июльскую жару люди неспешно покидали кладбище.

— Итак, я вернусь в мэрию, а вы пока давайте в гостиницу — отдохнете. — Проговорил я.

— Думаю нам лучше всем вместе сесть и поговорить, — заметила Мария Железкова, — есть вопросы, которые необходимо обсудить безотлагательно.

— Хорошо. Тогда все в мэрию. Циан Дэйю, вам бы отдохнуть…

— В гробу отдохну. — Шутливо ответила она, — нам всем нужно поговорить, ведь все родственники встретились впервые.

Кивнув, я двинулся к выходу сообщив Шаману что нам нужны машины… Все-таки мы здесь дольше всего задержались, наши гости дружной компанией сбежали в гостиницу после возложения цветов. Впрочем, когда буду в Москве, я подниму этот вопрос.

Вернувшись в мэрию, мы заскочили в магазин и взяли прохладительных напитков, после чего, наконец оказались в прохладном помещении… Девушки расселись по креслам и позволили себе расслабится.

Шаман уже снявший парней с защиты кладбища отправил их отдыхать. Сейчас он в полной боевой экипировке сидел на кресле и просто наблюдал за окружающим, оставив только свою группу для нашей охраны. Впрочем, десять китайских мастеров прибывших сопровождать мать императора рассредоточились внутри и вокруг здания, заняв контрольные точки. Кир отправил Николая в кабинет мэра в компании двух китаянок, которые весело переговаривались с ним… Парень, конечно, не млел в их присутствии, но держался довольно строго. Мне было понятно, почему сюда направили этих двоих. Они владели русским языком на довольно приличном уровне.

Немного подумав, я пока все отдыхают, взял лист бумаги и принялся быстро писать:

"В связи с террористическим актом с многочисленными погибшими на территории города Воскресенск, Воскресенского района, Бирской области, произошедшего одиннадцатого июля две тысячи второго года.